Можно сочувствовать

Мария Розумная, учитель русского языка и литературы.

Я училась в Перми в восьмидесятых. Учился у нас в классе Юра Молчанов. Невозможно противный Юра, настоящий пакостник!

С руссачкой был уникальный случай: учительский стол возвышался на подиуме, и Галина Ефимовна имела привычку присаживаться на правый его краешек. Однажды Молчанов аккуратненько приставил стол к самому краю этого сооружения, так что ножки учительского стола едва не свешивались с края подиума. Галюша присела, стол грохнулся, и вместо диктанта мы разбирали завалы, а диктант писали после уроков.

Молчанов подкидывал дохлую крысу кому-то в портфель, ставил вёдра с водой на проходе, воровал ручки из пеналов и выкидывал их. Он всем стал поперёк горла, когда, наконец, добрался до меня.

Нас посадили за одну парту, предполагалось, что я буду на него хорошо влиять. Я как могла сопротивлялась, но слушать никто не стал.

Как-то мы писали контрольную, и этот гад, дождавшись, когда я всё решу, как бы нечаянно задел мой локоть, рука дёрнулась — и ручка перечеркнула почти всю сделанную работу. Я была вне себя! Он не списал, он просто запорол мою работу!

Дальше по расписанию физкультура, от неё он вечно был освобождён. Мы с Ленкой улизнули с урока и отправились искать этого мерзавца. Нашли на первом этаже у лестницы, рисовал «войнушки» в своей тетрадке, как всегда.

Я кинулась коршуном, он давай от меня отбиваться. Потом Ленка вступила, мы повалили его на коленки и пинали со всех сторон. А тут идёт наша классная руководительница.

— Девочки, это вы Молчанова? — Она присмотрелась: — Вы хоть под лестницу его утащили бы…